Код Атлантиды - Страница 44

– Соль?

Скотт оживился.

– Когда Аль Мамун проник в пирамидную камеру, то увидел на ее стенах полудюймовый слой соли. Для чего там соль – никто не знает.

Сара продолжила:

– Если я не ошибаюсь, туннель был выкопан в коренной подстилающей породе и облицован огромными известняковыми кольцами. Вес каждого… гм… примерно сотня тонн. По качеству работ туннель напоминает два храма перед сфинксом, но там колоды поувесистее – тонн по двести.

– Не верится! – изумленно воскликнул Мейтсон. Остальные никак не выразили удивления. – Даже в наши дни существует всего четыре подъемных крана в мире, которым по силам такой груз.

– И то лишь на поверхности, – подчеркнула Сара на другом конце провода. – А как они ворочали эти громадины под землей?

Скотт, задумавшись, взял из высившейся на столе горы кристаллик С-60. Его мысли заработали в ином направлении. Вырезанные на поверхности камней строки были не клинописные, хоть некоторые из знаков и сочетали клинообразные черточки. Другие походили на пиктограммы, третьи напоминали иероглифы. Объединяла их всех искусность исполнения и, пожалуй, красота изгибов, которую так и хотелось назвать саблевидной. Да-да, многие элементы загадочных символов были похожи на изогнутые сабельки. Или полумесяцы.

Следовало создать каталог, распределить знаки по группам и попытаться из отдельных кусков составить последовательный текст. Скотт поставил осколок на ребро, и тут его осенило.

– Вертикально стоящий камень… – пробормотал он.

Хаккетт заинтересовался:

– Что?

– Археологи называют их стелами или стоящими камнями. Один такой высится перед сфинксом. На них надписи или рельефные изображения. При раскопках стелы часто здорово помогают. Большинство монументов в Гизе известны своей бессловесностью. Этот туннель, похоже, не исключение. Иногда стелу устанавливали у входа в сооружение. – Он повысил голос. – Сара?

– Да?

– Осторожнее работайте кирками. Где-нибудь в земле, возможно, хранится камень…

– Футов пять в длину? – перебила его Сара. – В форме иглы?

– Да… – нерешительно ответил Скотт.

– Мы уже нашли его.

– На нем что-нибудь написано?

– Да, совсем немного.

Скотт напрягся.

– Я должен взглянуть на этот текст.

Послышались гудки.

– Мне звонят по другой линии. Подождете? Спасибо.

Телефон замолк. Скотт обменялся взглядами с притихшими товарищами. Оставалось, затаив дыхание, считать мгновения.

– Алло? Вы слушаете?

– Да, Сара, нельзя ли…

– Извините, у меня важный разговор. – Голос звучал встревоженно. – Мы сделаем с надписи снимок и пришлем вам его по факсу. Было приятно пообщаться. До свидания.

Секунду спустя послышались гудки. Хаккетт потер спину.

– Чудесная женщина, – с мрачным видом заметил он.

Когда кабели, галогенные лампы, подставки и разнообразные приспособления заняли свои места в палатке, Дуглас в отчаянии почесал затылок и прокричал, глядя сверху вниз на дно колодца:

– Где же проклятый углерод-60, Сара?

Сара пожала плечами.

– Вытащи гранитную пробку, тогда узнаем.

– На это уйдет целая ночь, черт побери!

– Тогда не теряй времени, – спокойно ответила Сара. – Когда управишься, позвони. – Она пристегнула страховочный фал, поднялась по веревочной лестнице, достала телефон, предусмотрительно отошла в сторону и произнесла: – Рип? Ты еще тут?

– Сара!

Голос, хоть и звучал отдаленно, был сильный. Знакомый – однако, чтобы вспомнить его, Саре все же потребовалась секунда-другая. Голос волновал. И как будто успокаивал. Но она по опыту знала, что его обладателя стоит опасаться. Они провели вдвоем несколько ночей: предавались любви, а потом, лежа в постели, болтали обо всем на свете. Она прижималась щекой к его груди, прислушивалась к отзвукам его слов, к его дыханию… Следовало взять себя в руки. Отделаться от воспоминаний, чтобы не нервничать при новой встрече.

Она не ожидала, что Рип Торн позвонит ей.

– Как поживаешь?

Сара стояла внутри круга. За спиной у нее покоилась новая археологическая находка. А где-то под ногами лежало драгоценное углеродное образование. В Женеве рвал на себе волосы знаменитый антрополог лингвистики. Кто-то расхаживал с оружием на плече. Другие против чего-то выступали. Она накрепко привязала себя ко всему этому только для того, чтобы не думать о нем – человеке, безжалостно разбившем ей сердце. Как она могла поживать?

– У меня все отлично. – «Скотина!» – мысленно добавила Сара. – Давно прилетел? Ты ведь здесь, в Каире?

– Да, здесь, – ответил Торн умиротворенно. – Выступаю посредником при заключении сделки.

Посредником? Значит, помимо египетского правительства и корпорации «Рола» в операции участвует и третья сторона? Кто именно?

– Я думала, ты сразу приедешь сюда. – Ей ужасно не хотелось, чтобы Торн понял по ее голосу, будто она питает глупые иллюзии.

– Дела, малышка. Знаешь ведь, что такое дела.

Сара прекрасно знала. Особенно, как вел дела Торн. И арабское Объединение по индустриализации. Оказываясь в этом зловещем месте, ясно понимаешь, что означает фраза «военно-промышленный комплекс».

– Послушай, Сара, – произнес Торн. – Может, встретимся сегодня, а?

– Вряд ли получится…

– Почему? Я как раз освободился. Давай вместе поужинаем?

– Поужинаем?

Сара посмотрела на часы. Шесть тридцать.

– Ты ведь остановилась в «Найл-Хилтоне»? Я заеду за тобой, скажем, в восемь. Идет?

– Ладно.

– Буду ждать внизу.

– Хорошо.

Ничего хорошего в этом не было.

– И… Сара… Здорово, что ты тоже здесь.